Мост через канал Грибоедова

Далеко не каждый писатель решится на эксперименты с языком, более того – на создание с помощью этих экспериментов некоей иной реальности. Особенно в наше время, когда литература старается быть максимально близкой к реальности, когда особенно ценится разного рода нон-фикшн, а “заумь” вроде бы осталась в Серебряном веке. Вроде бы? “Мост через канал Грибоедова” – роман-головоломка. При первоначальном знакомстве он кажется сборником коротеньких (несколько абзацев) новелл из жизни двух петербуржцев – Носикова и Жукова. Эти новеллы написаны таким простым языком и рассказывают о таких простых вещах, что кажутся написанными для детей (читатель недоумевает). Среди прочего мы узнаём, что Носиков в детстве придумал собственный шифр, чтобы записывать имена индейских вождей из приключенческих романов – в результате и без того странные имена превращались в самую настоящую заумь (читатель по-прежнему недоумевает). Далее автор тем же простым языком повествует о том, как в жизни Носикова стали происходить странные, практически мистические события (читатель всё ещё недоумевает). И вдруг стилистика романа начинает меняться на глазах: главы становятся в несколько раз больше, персонажи начинают обсуждать серьёзные научные вопросы, периодически переходя на шифрованный язык, придуманный Носиковым, но, хотя читать становится гораздо сложнее, читатель перестаёт недоумевать. События романа наконец-то обретают смысл: мы понимаем, что, придумав свой шифр, Носиков одновременно с этим создал некий параллельный мир, который, хотя и кажется сюрреальным, но живёт по собственным чётким законам. Описывать этот мир в рецензии бесполезно: пересказать, о чём книга и кто её герои, можно, но эффекта погружения в иную реальность не будет ни на грош, а значит, и пересказывать бессмысленно. Как уже говорилось (очень частая в романе фраза), Гаёхо создаёт свою реальность практичеки одними лишь словами из придуманного языка-шифра. Нитголлох, цуремух, пачедлох – эти словечки, пожалуй, не уступят заковыристым придумкам Джонатана Свифта. Язык настолько хорошо продуман (чего стоит разделение на “летнюю” и “зимнюю” стороны), что автору нужно поаплодировать за одно лишь это филигранное умение обращаться со словесным материалом. Не зря роман рекомендован Татьяной Толстой: эта писательница известна высочайшим мастерством работы со словом. Пожалуй, это именно то, чего не хватает современной российской литературе. Многие писатели рассказывают о том, что пережили сами – то есть, оперируют фактами. Другие пускают в ход фантазию – оперируют лихо закрученными сюжетами. И лишь редкие смельчаки оперируют языком как таковым и на основе этого создают произведения. С другой стороны, чтобы оценить результат этой работы, нужно и иметь неплохую эрудицию, и быть открытым для разного рода экспериментов. Тогда как массовый читатель любит остросюжетную прозу или кондовый реализм. Так что решайте сами, читать или нет. Книга небольшая – 367 маленьких страниц, но лёгким чтением эта книга не будет. Андрей Кузечкин.